Мысли подкидывают меня в 4 утра, потом в 7.
В почте у меня его письма, в телефоне - звонки.
У Владьки - его уши.
Можно утешаться многими вещами, что оно так как получилось - очень... легко и совсем не так как он боялся.
Но больно.
У меня ощущение, что я сквозь анестезию смотрю на открытый перелом бедра, осторожно тыкая пальчиком в осколки кости и обрывки сухожилий...

Очень хочется прятаться в людей, но времени нет... Надо ездить на Ленинский. И где-то брать света, чтобы поделиться с мамой и бабушкой.
Мне папа не снится, зато снятся разные люди, друзья и знакомые. А большую часть я просто проваливаюсь в темноту.

Холодно. Пустота это всегда холодно.